Опубликовано на открытой версии “Позірку“ 27 октября 2025 года в 10:00
Вслед за Польшей, которая недавно перекрывала границу с Беларусью из-за учений “Запад-2025“, к аналогичной тактике переходит и Литва. За короткий срок пограничные переходы уже несколько раз прекращали работу — пока на часы, но уже прозвучал намек на возможность долгосрочного закрытия.
Поводом стали новые всплески контрабанды, в том числе с использованием метеорологических зондов и дронов. Способ, казавшийся экзотическим, постепенно превращается в устойчивую технологию гибридного давления на соседей.
Когда отношения накалены
Отношения между Минском и западными соседями всегда были непростыми, но после 2020 года они перешли в фазу конфронтации и хронического недоверия. Политический кризис в Беларуси, вызвавший массовые репрессии и исход сотен тысяч людей, разрушил наработки взаимодействия и выявил тотальное несовпадение ценностей. А поддержка Минском войны России против Украины окончательно оформила этот раскол.
Теперь любая пограничная ситуация, будь то прорыв мигрантов или волна контрабанды, воспринимается не как следствие слабого контроля, а как гибридная акция, призванная осложнить жизнь соседним странам или протестировать их терпение и устойчивость соответствующих служб.
Миграционный кризис, начавшийся в 2021-м, показал, что такие методы работают. Однако если мигранты были (и остаются) прежде всего инструментом политического шантажа, то контрабанда — уже экономика давления. И именно этот экономический элемент делает проблему не только моральной или пограничной, но и макроэкономической.
Кто греет руки на контрабанде?
Основу белорусской контрабанды составляют сигареты. Это — товар, легкий в транспортировке, но крайне выгодный в случае пересечения границы. Пачка сигарет в Беларуси стоит в среднем от четырех до семи рублей, тогда как в Литве (в пересчете) — почти 20.
Разница в три-четыре раза превращает даже небольшие партии в источник сверхприбыли, а серийные поставки — в отдельный квазисектор экономики, балансирующий между тенью и политикой.
Производство табачных изделий в Беларуси принадлежит либо напрямую государству, либо, по данным расследователей, бизнесу, тесно связанному с властными структурами. Поэтому многочисленные партии “летающих сигарет“ вряд ли могли бы стать реальностью без хотя бы попустительства властей. Тем более в условиях, когда использование дронов и аэростатов для частных лиц внутри страны строго ограничено.
Палка о двух концах
Контрабанда — это всегда история о двух сторонах. С одной — страна-отправитель, где действуют производители и логистика; с другой — страна-приемник, где есть готовность встретить товар, распределить по теневым каналам и извлечь прибыль.
Поэтому литовские власти все активнее обсуждают привлечение к ответственности не только белорусской стороны, но и для тех, кто принимает грузы в ЕС. Сейчас большинство случаев заканчивается лишь штрафами, однако набирает поддержку идея ужесточить уголовную ответственность, чтобы повысить риски для европейских участников цепочки.
Тем не менее экономические риски здесь двусторонние. Литва, где транспорт и логистика составляют около 10% ВВП (в Беларуси — примерно 5%), сильнее зависит от открытых границ и стабильного транзита.
Каждое закрытие переходов, даже кратковременное, вызывает цепную реакцию: простаивают грузовики, нарушаются графики поставок, страдают складские компании, снижается доверие инвесторов.
Беларусь, напротив, уже живет в условиях санкционного шторма и частичной изоляции, поэтому для Минска потеря еще одного маршрута — неприятная, но знакомая ситуация.
Однако косвенные последствия — рост себестоимости перевозок, снижение валютных поступлений и сжатие транспортного сектора — ударят и по ней. Причем ударят ощутимо.
Экономика мести
В нашем сюжете контрабанда становится не просто способом заработка, но и символическим актом. Каждая перехваченная партия сигарет или очередной дрон в небе над Литвой — это напоминание о границе, которая давно перестала быть просто линией на карте.
Экономический ущерб здесь сочетается с политическим: каждый эпизод снижает доверие общества к эффективности госслужб, усиливает тревожность и становится элементом внутренней политики соседних стран. Так, теперь литовская оппозиция критикует власти за то, что они не принимают действенных мер против летающей контрабанды.
На фоне массового использования беспилотников на войне в Украине даже небольшие нарушения воздушного пространства воспринимаются как серьезные угрозы безопасности. И если на восточной границе ЕС регулярные пролеты сигарет становятся нормой, это бьет и по имиджу обороноспособности, и по общественному настроению — то есть играет на руку тем, кто стремится подорвать доверие к правительствам стран ЕС, европейским институтам.
Важный момент здесь в том, что санкции ЕС против белорусского калия и нефтепродуктов, введенные после широкомасштабного вторжения в Украину, лишили белорусский режим привычных маршрутов перевозок и как результат — значительной доли экспортных доходов. Перекрытие транзита через Клайпеду стало одним из самых чувствительных ударов по Минску после 2020 года.
На этом фоне контрабанда табака выглядит своеобразным ответом — экономической местью. Она не приносит госбюджету ничего, но наносит ущерб соседу, заставляя его тратить ресурсы, перекраивать логистику и укреплять границу.
Минск готов к эскалации?
Закрытие границы — мера, которая в краткосрочной перспективе снижает риски, но в долгосрочной — увеличивает издержки.
Для Литвы это — прямой удар по транспортной отрасли, по занятости в логистике и по позициям Каунаса и Вильнюса как транзитных узлов.
Для Беларуси — очередное сужение внешнеэкономических связей, которое бьет по валютной выручке и сокращает поле маневра даже для полулегальных схем.
Но политически Минск, вероятно, готов платить эту цену: эффект раздражения, который создает контрабанда, — сам по себе результат, если рассматривать все происходящее как реализацию стратегий эскалации давления и гибридной войны.
Баланс потерь
В итоге обе стороны оказываются в проигрыше. Литва — экономически, Беларусь — и экономически, и репутационно. Однако можно предположить, что в логике нынешнего белорусского режима это — допустимая цена за возможность показать, что санкции и изоляция не остаются безответными.
К тому же тяжесть проблем в случае долговременного закрытия погранпереходов ляжет не столько на режим, сколько на тех простых граждан, кто еще имел возможность пересекать границу, и транспортный бизнес.
Кроме того, сам факт использования контрабанды для эскалации и причинения урона соседям при игнорировании интересов белорусского общества лишь подчеркивает то, во что трансформировалась власть в Беларуси после 2020 года.
