Опубликовано на открытой версии “Позірку“ 11 сентября 2025 года в 10:10
Александр Лукашенко, который раньше твердил, что санкции делают экономику только сильнее, теперь вынужден признавать, что с экспортом беда.
Принимая 8 сентября с докладом спикера Палаты представителей Игоря Сергеенко, правитель заявил: “Самая большая проблема сегодня в Беларуси — заместить тот объем, который мы не можем сегодня продать в силу определенных объективных причин в Российской Федерации, и на треке дальней дуги мы должны в этом плане работать“.
Но и на дальней дуге дела обстоят не блестяще. Российский же рынок в перспективе будет становиться все неприветливее.
Статистика неумолима — замещение западных рынков на восточные буксует, торговое сальдо стремительно ухудшается, а отечественный потребитель все чаще предпочитает импорт сделанному в Беларуси.
После введения санкций экспорт стал ахиллесовой пятой белорусской экономики, удары по нему оказались наиболее болезненными.
Закрытие литовского порта Клайпеды для калийных удобрений и прекращение доступа на рынки ЕС и Украины подорвали устойчивость всей модели экономики, вынуждая ее лихорадочно искать новые точки опоры.
Данные Белстата почти лишены оптимизма: общий торговый баланс все сильнее душит экономику.
Если раньше экспорт услуг был еще в состоянии выправлять ситуацию с отрицательным сальдо по товарам, то сейчас он уже не спасает. Экспорт в целом падает, а импорт, несмотря на санкции и ограничения, продолжает расти.
Особенно заметны провалы по конкретным рынкам. Вне СНГ белорусские товары теряют позиции: прежние объемы поставок на знакомые рынки восстановить не удается, новые тоже просматриваются слабо.
Но даже на российском направлении — главном и фактически безальтернативном — картина далека от оптимизма. Что, как видим, признаёт уже и Лукашенко. С начала года экспорт в РФ месяц к месяцу идет все хуже, и никакого перелома не намечается.
А что же это за “объективные причины“, о которых упомянул правитель?
Все просто. Даже прогосударственные эксперты в России открыто говорят, что тамошняя экономика начала стагнировать. Для белорусской это означает дальнейшее снижение экспорта.
В результате даже прирост экспорта по услугам (например, в ИТ-секторе и на транспорте) уже не способен компенсировать проседающий все сильнее экспорт товаров. Внешняя торговля, которая долгие годы была локомотивом, превращается в откровенно проблемную зону.
Ставка властей на российский рынок выглядит логичной (а куда деваться?), но там свои подводные камни.
Во-первых, потребительский спрос в России снижается, что ограничивает возможности для белорусских экспортеров.
Во-вторых, маршрут обхода санкций через Беларусь в Россию, как оказалось, ведет к тому, что часть поставляемых товаров не доходит до покупателей в РФ, а оседает на белорусском рынке, где конкурирует с продукцией отечественных производителей.
Добавим сюда нестабильную перспективу курса российского рубля и по-прежнему высокие процентные ставки соседнего рынка — и становится понятно, что надежда на тамошний спрос выглядит все более зыбкой.
Как итог: белорусские склады затовариваются, валютная выручка падает, а импортные закупки дорожают.
Белорусская дипломатия регулярно преподносит встречи Лукашенко с руководством КНР как внешнеполитический триумф. Но если приглядеться к конкретике, достижения выглядят скромно.
Время одних мегапроектов с китайцами уже прошло, а другие лишь в планах, и то лишь в планах белорусской стороны. И пока речь приходится вести о договоренностях по созданию тепличных хозяйств для экспорта овощей в Поднебесную или выращивания цветов по китайским технологиям.
Такие проекты выгодны лишь отдельным приближенным бизнесменам, но не способны переломить ситуацию с экспортом в целом. И уже по тому, что проекты такого заурядного характера приходится пробивать усилиями руководства Беларуси, можно судить о настоящем уровне китайско-белорусских взаимоотношений в экономике.
Проблема в том, что Беларусь уже не может предложить Китаю ни уникальный товар, ни технологию или услугу, которые были бы там позарез нужны. Речь также не идет о поставках в больших объемах. Кроме удобрений и сырой древесины.
Для Пекина Минск — младший партнер, от которого можно получить сырье, а взамен продать оборудование и прочие товары, привязывая Беларусь к себе технологически.
Почему трудно укротить рост импорта? Для производства даже на внутренний рынок нужны зарубежные комплектующие и сырье, цены на которые из-за санкций постоянно растут. Это автоматически увеличивает потребность в валюте.
К тому же белорусский потребитель, чьи доходы в последние годы заметно выросли, голосует рублем за импортные товары. Относительно высокие зарплаты и доступные кредиты стимулируют покупку зарубежной продукции. В итоге импорт товаров растет быстрее экспорта, усиливая дисбаланс.
Нацбанк уже начал ограничивать кредитование населения, чтобы охладить потребительский импорт. Но эти меры работают медленно, и их может оказаться недостаточно: давление на внешнеторговый баланс сохраняется, а перекрыть каналы ввоза импорта полностью невозможно.
Белорусский экспорт оказался в тупике. Европейские рынки закрыты, российский спрос сжимается, а новые направления вроде Китая не дают заметного эффекта. При этом растет импорт, который невозможно сократить без ущерба для производства и потребителей.
В итоге власти стоят перед выбором из неприятных сценариев. Возможны три хода:
И очень вероятно, что все три варианта будут использованы в разных комбинациях. Причем каждый из вариантов или коктейль из них ничего хорошего белорусам не сулят.
