Китай — это страна, будущее в которой уже наступило. Так говорят те, кто побывал в Поднебесной. Александр Шалимов, консул Генерального консульства Республики Беларусь в Гуанчжоу, во многом с этим согласен. Он считает, что в ближайшие годы Беларуси следует укрепить тесное сотрудничество с этой страной: «нам есть, что предложить — у нас есть эксперты, есть технологии и разработки». А Китай готов инвестировать в развитие технологий. Так, по официальной информации, резиденты «Великого камня» собираются вложить в проекты около $500 млн.
— Оказавшись впервые в Китае, большинство туристов отмечает, что будущее в этой стране уже наступило. Согласны с этим?
— Китай действительно поражает. Кажется, что даже дети рождаются здесь с мобильным телефоном в руке и со знанием «технологий будущего» (так в Поднебесной принято называть ИТ-технологии). Ещё год назад китайцы в основном рассчитывались за товары и услуги наличными деньгами — как и белорусы. Сейчас же жителю Китая, чтобы купить что угодно — от букета цветов до нескольких тонн стройматериалов — достаточно мобильного. Так совершаются в том числе миллиардные сделки.
Провинция Гуандун, в которой и находится наше консульство, по территории не больше, чем Брестская область, однако её ВВП в прошлом году составил 1,16 триллиона долларов. Жители Поднебесной достигли этого всего за 30 лет: там, где сейчас высятся небоскребы, ещё недавно стояли деревни и простирались рисовые поля.
— А что лично вас поражает в Китае?
— Меня самого не может не поражать и не радовать тот темп, в котором живёт сегодня Китай: жизнь так ускорилась, что в бизнесе почти не осталось места для обычных церемоний, — китайские управленцы сразу переходят к делу. И это неплохо! В декабре мы проводили в Гуанчжоу сельскохозяйственный форум, организовали широкую информационную кампанию. И на форуме к министру сельского хозяйства Беларуси Леониду Зайцу подошёл местный бизнесмен. Отметив высокое качество нашей продукции, он тут же предложил заключить минимальный контракт на… 50 миллионов долларов.
Понимаете, Беларусь открыла в Гуанчжоу 61-е по счёту генеральное консульство. Согласитесь, нам приходится выдерживать большую конкуренцию: 6 десятков стран, и огромных держав, и государств поменьше, — хотят что-то предложить Китаю. Они понимают: если какой-то продукт выходит на рынок Китая, он становится известен во всём мире.
— В чём, по-вашему, кроется великий китайский секрет: как стать «страной будущего»?
— Китайский успех начался с реформ, когда в Поднебесной появились свободные экономические зоны, а также с производства качественных товаров по низкой цене. Китайцы не стремятся заработать «здесь и сейчас». Выходя на новый рынок, они нередко первые 5 лет поставляют товар в ущерб себе: «Хорошо будут жить наши дети и внуки» — говорят в таком случае китайцы. Но 5 лет пролетают быстро — и в тот момент, когда китайский производитель, наконец, поднимает цены, он уже завоевал нишу — покупатель работает с ним, и ни с кем больше. Ориентируясь на благоденствие потомков, китайцы пожинают плоды своего труда уже сегодня.
Конечно, следует отметить, что правительство помогает бизнесам в Китае: оно не вмешивается в их дела, поощряет стартапы и любые бизнес-начинания — это почти как «невидимая рука рынка» у Адама Смита. Вы можете взять льготный кредит на развитие своего дела сроком на 3 года, а если не получится — что ж, значит, не получилось! При этом, если это микрокредитование, — никто не заставит вас возвращать деньги в казну. Другой пример — налоговые каникулы для инновационных стартапов.
— Какой бизнес ощущает в Китае наибольшую поддержку: малый, средний или крупный?
— Безусловно, речь идёт о среднем и малом бизнесе: крупный бизнес в поддержке не нуждается. Однако не стоит забывать о китайских масштабах — здесь малый бизнес стартует с десятка миллионов долларов, как минимум: что по нашим меркам не так уж мало. Мы не раз встречались с руководителями компаний, которые рассказывали нам, как ещё 3 года назад у них был «только стартовый капитал в 10 миллионов», — а сегодня они получают по 50 миллионов чистой прибыли.
Китай «прыгнул» очень высоко — настолько, что сегодня с ним почти невозможно конкурировать. И поэтому мы не столько соревнуемся с этой страной, сколько стремимся создавать с ней «цепочки»: совместные предприятия, продукты. В провинции Гуандун — и в частности в городах Гуанчжоу и Шэньчжэнь — ставку делают не на промышленные мощности, а на финансы и ИТ: китайские бизнесмены привлекают специалистов со всего мира, покупают команды и стартапы. И вот здесь у Беларуси есть, что предложить Китаю — у нас есть эксперты, есть технологии и разработки. Думаю, тандем обеих стран в области ИТ мог бы быть успешным.
— Какие из стран, имеющих отношения с Китаем, находятся в приоритете у жителей Поднебесной?
— Высший уровень политических отношений у Китая установлен только с 4 государствами: Россией, Великобританией, Пакистаном и Беларусью. И это очень помогает нам в работе! Тем не менее, бизнесмены, которые владеют капиталом, нередко проводят черту между политикой и экономикой: они не будут сотрудничать с кем-то лишь потому, что у страны хорошие отношения с Китаем. Деловых людей в большей степени интересуют гарантии безопасности вложения своих денег.
Тем не менее, за год работы мы много раз доказывали китайским бизнесменам, что с Беларусью стоит работать: приезжая в нашу страну, они убеждались, что «у белоруса слово не расходится с делом», и всё, что мы производим, сделано на совесть. Что ещё отмечают китайские предприниматели: отсутствие коррупции и безопасность на улицах в любое время суток.
— Китай заявил, что к 2030 году он будет лидировать в сфере AI. За 5 лет в стране планируется создать технопарк, условия в котором привлекут лучших в этой области. В Поднебесную уже возвращаются китайские специалисты, которые устраиваются в Tencent, Baidu, Alibaba — их привлекли рекордно высокие зарплаты. Скажите, престижно ли для китайца работать в своей стране?
— Это не вопрос престижа, это вопрос денег и любви к родине, как бы банально это не звучало. Время работы за идею прошло. Китай, как и другие страны мира, перешёл на рыночную экономику: у местных специалистов есть семьи, дети, и понятно, что им хочется дать своим любимым всё самое лучшее. Поэтому любой китайский руководитель понимает: если он не предложит хорошему работнику высокую зарплату, тот уйдёт к конкуренту. В Китай стали массово возвращаться те, кто уехал в Соединённые Штаты и другую высокооплачиваемую «заграницу» лет 10 назад. Теперь они и на родине могут найти работу, которая приносит деньги, и обеспечить достойную жизнь своей семье.
Что же касается прогнозов относительно сроков, как скоро Китай окажется в лидерах в сфере AI, то я думаю, это произойдет значительно раньше. Уже сегодня в Китае немало технопарков, в которых производят неплохой продукт. К сожалению, я не бывал в парках Шэньчжэня, но, когда заходишь в пекинские технопарки, ты ощущаешь себя героем фэнтези. Здесь всё напоминает какой-то космический корабль.
— Каков уровень жизни среднего китайца? Какие блага и удовольствия он может себе позволить?
— Провинция, в которой находится наше консульство, считается богатой: всё больше жителей Гуандуна ездят на дорогих авто, носят дорогую одежду. Они могут позволить себе путешествовать, отправить детей на учёбу за границу.
— В беседе, предваряющей интервью, вы отмечали, что ещё несколько лет назад человек мог жить на 100 долларов в Китае, как король, а сегодня и с 1 тысячей в кармане он не может считать себя обеспеченным...
— Верно, сегодня зарплата в 1 тысячу долларов в Гуанчжоу считается невысокой. Однако, это характерно для юга Китая, северные регионы традиционно живут беднее. Хотя, конечно, другие провинции также развиваются, стараются вкладывать деньги в то, что приносит прибыль: в ИТ-сферу, развитие науки и технологий — всё это окупится в ближайшей перспективе.
— Какова доля аутсорса в китайских ИТ-компаниях?
— Она не велика: китайцы больше ориентированы на внутренний рынок. И когда в мире появляется какой-то продукт, они тут же покупают его, дорабатывают — и продают на своём рынке. Им безумно нравится всё новое, интересное: мобильные игры, приложения, развлечения.
— Готов ли Китай делиться высокими технологиями? Какие договорённости на этот счёт есть между нашими странами?
— Я думаю, как и любая страна, которая имеет свои уникальные разработки, Китай не стремится ими с кем-то делиться. «Новые знания и реклама — то, что стоит ценить дорого», — уверены в Поднебесной.
Однако в рамках взаимовыгодной кооперации Китай может много дать Беларуси. И мы как раз этим и занимаемся: ищем пути для выгодного для обеих стран сотрудничества. Вот не так давно известный китайский миллиардер подписал соглашение по сотрудничеству с белорусским Парком высоких технологий. Мы хотим привлечь в нашу страну также и других бизнесменов: и поэтому планируем провести летом этого года ИТ-форум в Китае.
— Какая из стран в большей степени инициирует сотрудничество?
— Конечно, такой махине как Китай, уже не нужно прилагать много усилий, чтобы найти партнёра: другие страны «сами придут и предложат» — как у Булгакова. Однако следует понимать, что прибыль в результате такого сотрудничества получают обе страны. Да, Беларусь не так велика и могущественна, у нее нет таких ресурсов, какими обладают другие государства, и тем не менее, нам есть, что предложить — наши знания и технологии. И Китай это ценит!
— Иногда звучит мнение, что главный недостаток двустороннего сотрудничества — нехватка в Китае информации о белорусских проектах. Согласны?
— Увы, такой пробел всё ещё существует, но по мере того, как в страну приезжает всё больше представителей Поднебесной, — он сокращается. Однако я бы хотел отметить, что китайцы не только о Беларуси, но и о Германии, Испании, Швейцарии и многих других странах тоже знают не много. Как-то один местный житель доказывал мне, что «Франция находится где-то в Азии». А когда по улицам в Китае идёт светлокожий человек, его называют «американцем», — такой стереотип. Но дорогу осилит идущий: шаг за шагом Китай сегодня становится к нам ближе.
— Кстати, ваша внешность привлекает к себе внимание на улицах в Китае?
— Сейчас уже не так как в студенчестве. Возможно, потому что в таких крупных городах, как Пекин Гонконг или Шэньчжэнь, — иностранец уже воспринимается обыденно, на него почти не обращают внимания: «Идёт себе и идёт». Хотя деревенским жителям белокожие люди по-прежнему в диковинку: с ними и сфотографируются, и дадут подержать ребёнка — это как благословение. Как-то, когда я учился в древней столице Китая, Нанкине, мы отправились в поход в горы. И там мне навстречу вышла бабушка, она плакала: «Я про таких людей только слышала, думала, что умру, так и не увидев ни одного».
Безусловно, быть белым в Китае приятно: европейцев считают красивыми, местные им подражают — отбеливают кожу, удлиняют ноги, меняют разрез глаз.
— Какие белорусские разработки уже сейчас интересны китайцам? И есть ли такие?
— Сейчас самый интересный проект, о котором говорят все, — индустриальный парк «Великий камень». В Китае его ещё называют «проектом тысячелетия». И если в самом начале к нему относились с сомнением, то сейчас компании буквально выстраиваются в очередь. Многих в Поднебесной привлекает программа парка «10+10», когда в течение первых 10 лет резиденты «Великого камня» вообще не платят налоги, а следующие 10 лет — только 50%. «Таких условий больше нигде в мире нет!» — удивляются они. В разговоре с нами некоторые бизнесмены даже высказывают мнение, что «Великий камень» может стать вторым Гонконгом.
— В Китае насколько широко известно об индустриальном парке «Великий камень»?
— Приведу простой пример: обычно разговор с китайским бизнесменом начинается с вопроса: «Продаёте ли вы куриные лапки?» — и просьбы: «Расскажите об индустриальном парке «Великий камень». И практически каждый раз после нашего рассказа о парке китаец вбивает в график «напоминалку»: «Через две недели лечу в Беларусь — надо встретиться с руководством парка».
В Китае сейчас идёт широкая информационная кампания: мы, дипломаты, стараемся на всех встречах, форумах и всевозможных мероприятиях рассказывать о «Великом камне». По-хорошему агрессивную маркетинговую стратегию демонстрирует и сам парк. Плюс китайцы по «сарафанному радио» передают вести об индустриальном парке: например, после того, как China Merchants инвестировала в «Великий камень», создала там сухой порт и логистический центр, другие компании тоже задумались о сотрудничестве с нашей страной. Китайцы следят за новостями, интересуются тем, какие решения принимают крупные бизнесы — и следуют их примеру.
— Насколько нам известно, вы проводили переговоры с руководством компании «Weimeizi Co. LTD», подписавшей в ноябре прошлого года соглашение о регистрации в качестве резидента «Великого камня». Какие прямые инвестиции будут привлечены в Беларусь?
— Наше сотрудничество с «Weimeizi Co. LTD» началось в сентябре 2017 года. Руководство компании заинтересовала возможность продавать произведённые в Беларуси товары в страны ЕС. Мы побывали в штаб-квартире компании, убедились, что этот производитель стоматологического оборудования подходит к делу со всей серьёзностью — у них есть собственная лаборатория, интересные разработки. Даже обычная зубная щетка от «Weimeizi Co. LTD» — «умная»: она подключается через BlueTooth к приложению и может быть задействована в играх.
«Weimeizi Co. LTD» намерены инвестировать в «Великий камень» 2 миллиона долларов в самом ближайшем будущем.
— Представители журнала Forbes назвали «Великий камень» «стратегическим билетом» для Беларуси, отметив, что благодаря ему в перспективе белорусские компании смогут совершить экономический рывок и привлечь самые горячие инвестиции из Китая. Однако в 2017 году китайским партнёрам уже давали рабочий перечень из 22 предприятий и акционерных обществ. В их числе были «Горизонт», «Гомсельмаш», «Витебский приборостроительный завод» и «Брестский электромеханический завод». И «большого интереса в отношении переданного перечня предприятий не проявлено», — отметил председатель Госкомитета по имуществу Андрей Гаев. Вы видите этот интерес?
— Сейчас мы ведём переговоры о привлечении инвестиций с компанией Medea, поэтому всё не так печально, как представляется обывателям. В ближайшее время вопрос, я думаю, будет решён.
Переговоры о продаже «Гомсельмаш» также велись, однако они не были успешны, поскольку мы не захотели работать в ущерб себе. Китайцы предлагали хорошие инвестиции, однако условия для нас не были выгодными, — и это будет очевидно не прямо сейчас, но в обозримом будущем. Если брать остальные предприятия, то понятно, что просто так никто не хочет вкладывать деньги: инвесторов интересует бизнес-идея и отдача в ближайшей перспективе. Китайские бизнесмены их не увидели. Однако это не повод расстраиваться, это стимул работать.
Фото: Андрей Давыдчик
Релоцировались? Теперь вы можете комментировать без верификации аккаунта.