«Фима Кац решил не спешить». Как Exadel выбирал покупателя и что дальше
В начале марта стало известно, что американская инвестиционная компания Sun Capital приобрела Exadel. А чуть более года назад эту же компанию хотела купить EPAM, но сделка сорвалась. dev.by встретился с CDO Exadel Алексеем Гиржадовичем, СOO Еленой Круковской и директором белорусского офиса Владимиром Черницким, чтобы узнать, почему EPAM — нет, а Sun Capital — да. И как дальше будет развиваться компания.
«У EPAM цель не развить Exadel, а получить наши таланты и наших клиентов»
В январе 2020 года вы отказались от сделки с EPAM. Месяц назад стало известно о завершении сделки c американской инвестиционной компанией Sun Capital. Почему год назад — нет, а сейчас — да?
Владимир: Тогда на встрече с Аркадием Добкиным присутствовала вся техэлита Exadel — они задавали вопросы, а наш президент Фима Кац стоял позади и наблюдал. По тому, что спрашивали люди, он понял, как дорога им компания. Если продать Exadel, они «пойдут» в новую компанию, им придётся заново зарабатывать авторитет, а это не дни — годы, в крайнем случае месяцы…
К концу беседы наш президент осознал, что и ему не менее дорога компания. Он ещё полон сил, он кит в ИТ, а если продаст — с чем останется? Exadel не будет, будет только EPAM. И Фима Кац решил не спешить.
Он искал инвестора и вот нашёл. По условиям сделки с Sun Capital Exadel продолжит своё развитие как независимая компания, а её основатель останется у руля — для Sun Capital он авторитет.
Это первая инвестиция Sun Capital в ИТ?
Алексей: Да, первая. Под эту сделку они открыли целый отдел — в нём работают специалисты, которые уже несколько десятков лет занимаются инвестициями в технологические бизнесы.
Я также хотел бы дать ответ на первый ваш вопрос. Сделка с EPAM и сделка с Sun Capital — это две кардинально разные для Exadel сделки. В первом случае компания прекратила бы существование, потому что у EPAM цель не развить Exadel, а получить наши таланты и наших клиентов. Цель Sun Capital — вырастить наш бизнес ещё больше: дать стимул и финансовую поддержку, поделиться опытом и связями, чтобы компания ускорила темпы своего развития.
Значит ли это, что менеджеры Sun Capital доверят вам управление компанией, а сами не будут вмешиваться?
Алексей: Они управляют компанией на уровне стратегии и не планируют вмешиваться в day-to-day «операционку».
Что на выходе через несколько лет — продажа компании, выход на IPO?
Алексей: Да, такие варианты возможны: либо вход следующего стратегического инвестора, либо выход компании на IPO. Всё будет зависеть от ситуации на глобальном финансовом рынке.
Рынок сейчас на хаях — IPO появляются как грибы после дождя. Когда рынок войдёт в фазу коррекции, а это лишь вопрос времени, привлекательность IPO-сценария будет гораздо ниже. Ну и не стоит забывать, что нам могут поступать разные предложения по мере развития — а значит, нужно будет менять правила игры по ходу самой игры.
Какие ещё условия предложила Exadel Sun Capital из тех, что можно озвучивать?
Елена: Финансовые условия мы не можем озвучивать, обо всём остальном Алексей уже сказал. Некоторые решения будут приниматься совместно — например, о приобретении ещё каких-то компаний либо же о развитии тех или иных бизнес- и технологических доменов.
Год назад Григорий Кацман, характеризуя предложение от EPAM, сказал так: «хорошее, рыночное». Можете так же в нескольких словах охарактеризовать предложение от Sun Capital?
Алексей: Хорошее, рыночное!
Елена: У обеих компаний разные подходы, условия — само собой, тоже. Всего одним словом не охарактеризуешь.
В ходе прошлогодней беседы dev.by с топами Exadel стало известно, что EPAM была не единственной, от кого вам поступали предложения. Переговоры с Sun Capital велись примерно в то же время?
Алексей: Нет, Sun Capital появилась гораздо позже — примерно за 3 месяца до завершения сделки.
Владимир: Инвесторов мы искали давно, и предложения поступали: в своё время Олег Хусаенов предлагал нам такой же вариант, как и Sun Capital, — довести компанию до определённого уровня…
У нас были опасения, что последние события в стране могут помешать нашим планам, однако Sun Capital изучили ситуацию — и сделали нам предложение. Значит, обстановка в Беларуси не так уж плоха.
«Да, инвесторы рискуют, но они тщательно рассмотрели все риски»
За последние месяцы стало известно про несколько громких сделок по покупке компаний с офисами в Беларуси. Хотя ожидалось, что ситуация в стране заморозит инвестиционную активность. Почему этого не происходит, почему покупатели считают риски (отключение интернета, задержания сотрудников и топов компаний) приемлемыми?
Алексей: Они не считают это приемлемым, и Sun Capital инвестирует ведь не в Беларусь. Они купили американскую компанию с офисами в разных странах.
Да, инвесторы рискуют, но они тщательно рассмотрели все риски — и потенциал Exadel перевесил.
Плюс инвесторы не просто читают новости, они также изучают, как функционируют в этой же стране известные им бизнесы.
Тот же EPAM — публичная компания, можно посмотреть на акции EPAM в начале года и в конце: цена выросла в 2 раза, несмотря на то что у них четверть людей в Беларуси. А это достаточно мощный сигнал о том, что риски есть, но бизнес продолжает развиваться несмотря ни на что.
Прошлый год был непростым для всех. В апреле вам даже пришлось снизить зарплаты на 15% для всех, кто зарабатывает более 1000 долларов. Как Exadel завершила этот год?
Елена: Весьма успешно. Иначе предложения от Sun Capital не было бы.
Предпринятые нами меры оказались оправданы, а как только мы увидели, что ситуация выровнялась в течение 3-4 месяцев, мы вернулись к прежней зарплате и бонусам для сотрудников.
А в сентябре–ноябре сработал отложенный спрос, и в результате сейчас мы наблюдаем активный рост не только у нас в компании, но и у других на белорусском рынке.
Как в связи с продажей компании изменятся условия для сотрудников? Будет ли пересмотр зарплат в большую либо меньшую сторону? Повлияет ли сделка на соцпакет?
Елена: Для сотрудников ничего не поменяется. Но инвестиции всегда дают возможность для роста компании, а в результате — для роста сотрудника внутри. Чем больше компания, тем больше менеджерских ролей — есть возможность проявить свои лидерские качества.
Читатели dev.by в комментариях под одним из материалов спрашивали, есть ли у Exadel система опционов.
Алексей: Такая, как в продуктовых компаниях, — нет. В продуктовых компаниях опционы раздают широким веером большому списку сотрудников, в Exadel такого не было.
А что было?
Алексей: Зарплата, бонусы.
«В августе–сентябре было ощущение, что уедет гораздо больше людей»
Как августовские события повлияли на компанию?
Елена: Конечно, нам пришлось попотеть, особенно в те дни, когда не было интернета. Большое спасибо нашей команде системных администраторов и проектных менеджеров, сумевших восстановить работу всех систем: уже через день мы смогли выйти на связь с заказчиками.
У нас большое количество офисов вне Беларуси — в Украине, Польше, России — и наши заказчики почти не заметили, что у нас что-то случилось, потому что наши коллеги прикрывали нас с тыла.
Алексей: На всех проектах мы провели большую подготовительную работу к тому, что интернета может не быть, — наметили, что можно выполнять оффлайн. В результате потеряли не так много с точки зрения производительности и рабочих часов. Но это в любом случае было больно: со всеми клиентами приходилось разговаривать, объяснять, что происходит, какие перспективы. Эффект явно не был позитивным.
У вас офисы в России, Украине, Германии, Литве, Узбекистане. Сколько ваших сотрудников релоцировалось за последние полгода и куда конкретно?
Елена: Знаете, мы ведь открыли все эти офисы не сейчас и не «вдруг» — они были и раньше. Но да, сейчас количество сотрудников, которые бы хотели переехать, возросло. Хотя я бы не сказала, что у нас тут массовый исход.
Оцените в цифрах.
Алексей: В цифрах это единицы. В августе–сентябре было ощущение, что уедет гораздо больше людей. Но на самом деле такое решение требует времени: у людей есть семьи, имущество, социальные связи здесь — решиться поменять всю свою жизнь непросто.
Какие ваши офисы пополнились новыми сотрудниками?
Владимир: Офис в Польше, в Украине — но значительно меньше, несколько человек переехали в Литву, пара сотрудников в Россию, ну и ещё несколько выбрали новое направление — Грузию.
Елена: Да, мы открываем офис в Грузии — и большое количество ребят рассматривает этот вариант. Но сначала они хотят съездить «на разведку», присмотреться, а потом уже будут думать, не переехать ли туда.
Каковы ваши планы на офис в Грузии: нанимать на месте или привлечь разработчиков из минской команды?
Елена: Это будет однозначно микс. Ведение проектов организовано у нас таким образом, что все команды сформированы из сотрудников в разных странах. Открывая новую локацию, мы стараемся, чтобы в самом начале там было не более 20% местных сотрудников, остальные — «старички», которые помогут новым ребятам адаптироваться под наши процессы.
Алексей: Но релокацию в Грузию очень сложно планировать, потому что это личное решение каждого сотрудника. Компания не подталкивает, а всего лишь предоставляет это как опцию. Кто решит переехать — милости просим, остальная стратегия по грузинскому офису — это найм и рост сотрудников оттуда.
Владимир: Но надо помнить, что в Беларуси есть база — масса вузов, которые готовят ИТ-специалистов, а в Грузии их значительно меньше.
Алексей: Но там есть другое: там в вузах преподают на английском, а у нас — только на русском. Поэтому у нас крутые технические спецы, которым нужно подтягивать английский, а там — наоборот.
Расскажите о своей релокейт-программе: какие критерии для участников и прочее?
Елена: На самом деле любой сотрудник Exadel по дефолту может переехать, куда угодно. Отсева: вот эти сотрудники едут, а эти не факт, — у нас нет. Ограничений нет, разве что со стороны клиента или законодательства той или иной страны.
Алексей: Наша фишка в том, что всю работу мы строим на распределённых командах. Мы стали делать это ещё в 2013 году, когда все говорили, что для SCRUM необходимо сидеть в одной комнате, а мы тогда уже формировали команды из разных стран.
Мы убеждены: неважно, в каком городе находится сотрудник — работе это не помешает.
Хотя есть небольшой процент клиентов, которые настаивают, чтобы все их разработчики находились в одном офисе или в одной локации.
Собираетесь открыть офис ещё где-то, кроме Грузии?
Алексей: Сделка с Sun Capital означает, что у нас появился партнёр, который будет развивать компанию. Одна из областей, в которой эта компания эксперт — покупки и поглощения, поэтому, конечно, мы планируем расширяться за счёт приобретения бизнесов по разработке ПО.
Как 4 года назад, когда вы купили две компании в Польше — Akme Software и ReeWise?
Алексей: Тогда мы проводили сделки самостоятельно со своей экспертизой по Due Diligence этих офисов, по интеграции. А сейчас на борту Exadel есть Sun Capital, они эксперты в такого рода сделках. Я полагаю, что в дальнейшем будет значительно меньше рисков, потому что Sun Capital предоставят нам помощь в оценке бизнеса, в интеграции, — соответственно сможем увеличить размер компании гораздо быстрее.
Год назад у Exadel было 1100 сотрудников по всему миру, в Беларуси — 600+. Есть планы на расширение офиса конкретно в Минске?
Владимир: На сегодня в Беларуси около 700 человек, а всего в Exadel — 1260.
Елена: Наш план — идти дальше вперёд, мы будем расти как в Беларуси, так и по всему миру: в Украине, России, Польше, в Литве. Ведь есть же заказчики, которые говорят: «Мы бы хотели в такой-то локации больше людей», — соответственно, там идёт рост. В этом году мы сконцентрируемся на Грузии и Узбекистане, потому что нам нужно набирать там критическую массу для развития местных офисов.
Алексей: В Беларуси набор идёт постоянно. В нашей стране очень много специалистов — разного рода, и мы не собираемся останавливать здесь найм.
Читать на dev.by