3 истории эвакуации из Киева. Беларус-DevOps, казах-инженер и художница-украинка

Эвакуационный автобус выехал из Львова в 15:00. В салоне — битком. Люди едут семьями и поодиночке, с детьми и животными (в автобусе 6 котов). Иван, Жан и Наташа, как и все прочие пассажиры здесь, в конце февраля были вынуждены сложить свою жизнь в тревожный чемодан, выйти за порог и оставить свой дом.

Автобус идет из Львова до Кракова через переход Рава-Руська. Дорога займёт 36 часов. Вот три истории пассажиров:

«Взяла плед, тёплые вещи и графический роман»

Наташа — дизайнер и учительница. Родилась в Киеве. Начало войны проспала.

— Утром 24 февраля увидела пропущенные, позвонила подруге, она говорит: «Беги в укрытие, Киев бомбят, началась война!»

Я была дома с родителями, сестрой (15 лет) и братом (3 года). Продуктов нет — пошла закупаться. У магазина — авария. Две машины всмятку. По дороге — ещё одна. Люди, судя по всему, пытались на панике выехать из города.

Дома — мама в шоке. Так что пришлось брать на себя принятие каких-то решений. Сказала всем собрать тревожные чемоданы. Не с тем, что будем куда-то уезжать, а чтобы были готовы какое-то время провести в подвале. Сложили базовые медикаменты, спортивные штаны, плед, теплые носки, свитер. К вечеру спустились в подвал — на Борщаговке была воздушная тревога. Позвонила подруга из Броваров, рассказала, что видела, как падали первые крылатые ракеты. Подруга эта до последнего оставалась дома, так и не смогла выехать — начались рядом боевые действия. Вчера с ней пропала связь. Надеюсь, там все хорошо.

Ночь провели в квартире, почти не спали. Искали несущие стены. Я отключилась на пару часов, только когда полностью завалила голову подушками и одеялами — боялась, что от взрывов разобьются окна и меня порежет стеклом. В 5 утра проснулись от грохота — сбили ракету над Киевом. В 7 началось наступление на Бучу, Гостомель, Ирпень. Заревела воздушная тревога,и мы снова спустились в убежище. Просидели до трёх. Впервые, в подвале, смогла уснуть младшая сестра.

Вокруг — шок и ужас, но я рада была видеть, что все соседи держались вместе — общались, помогали. Папа притянул в подвал какой-то матрас, который стоял на лестнице на выброс. Кто-то притащил одеяла. 

Я уговаривала родителей ехать на Западную Украину — мы живём на окраине Киева, на десятом этаже, рядом с вокзалом. Ну то есть всё — так себе с точки зрения безопасности. Но дедушка как раз накануне заболел коронавирусом, и родители наотрез отказались куда-то двигаться. Я колебалась. И тут один хороший друг сказал, что вот прямо сейчас выезжает с семьей во Львов и есть место. Родители говорили, что надо ехать, чтобы кто-то из нас был по ту сторону, чтобы иметь возможность потом вывезти остальных. К тому же у меня парень — в Берлине. И в итоге я решила ехать одна. Но психологически принять такое решение было очень тяжело. Очень тяжело.

Настоящее осознание войны пришло, когда выезжали из города по Житомирской трассе и видели все эти блокпосты, БТРы. Хорошо, что не видели мертвых людей. Я всегда считала себя стойким человеком, но то, что происходит сейчас — не могу. Просто кидает в дрожь. Параллельно приходили сообщения от знакомых. Один, в Мариуполе, записал видео, где он просто сидит перед камерой, курит, а у него по стене в комнате с одной стороны трещины, а с другой — половины комнаты просто нет. После этого видео от него не было вестей.

Ехали по навигатору. Через Хмельницкий. Проселочными дорогами. На одном из блок-постов навигатор вел налево, но патруль сказал ехать направо. Навигатор перестроился, но по сути повёл нас в ту же точку.

Спать остановились на заправке. И опять всю ночь — самолеты над головами.

Во Львове я поселилась к друзьям. Пробовала уехать в Пшемысль на поезде, но когда увидела, сколько людей, поняла, что не влезу. Через знакомых — спасительное сарафанное радио — нашла эвакуационный автобус.

С работой пока вопрос. У моего работодателя, с которым мы должны были выпускать анимированный проект в марте, бомбой взорвало дом. Он из Ирпеня. Сам работодатель не пострадал, но проект поставил на паузу: занят другими вещами.

«Пока ехали, в соседний дом попала ракета»

Иван — DevOps в продуктовой ИТ-компании. Родился в Гомеле. Жил в Минске. Из Минска в Киев релоцировал в декабре 2021 года с женой Анастасией и сыном (ходит во второй класс).

— Наша беларуская фирма уже год как вывозила сотрудников из Беларуси в разные страны. Процесс был не массовый. Но летом 2021-го руководство сказало, что мы скорее всего не сможем предвидеть ситуацию и, вероятно, будем иметь трудности с выплатой денег. Чтобы обезопасить сотрудников и фирму, нам предложили релоцироваться вообще всем без исключения в любую точку мира.

Мы с Настей давно думали о переезде. Сидеть на месте было тревожно. Многие близкие побывали за решёткой. У друга мама не вышла до сих пор. В итоге решили ехать. Украину выбрали, потому что подумали, для ребенка аккомодация там будет проще: язык, близкий к беларускому. Плюс в Киеве много друзей, знакомых и родственников. В ЕС ехать не хотели, потому что пока сын будет учить язык, это вырванный год из его жизни.

Готовились несколько месяцев. Продали мебель и машину, но всё равно перевезли в Киев 20 коробок вещей. Встретили Новый год, нашли жилье. Сын пошёл в местную школу. Все складывалось отлично. Ребенок адаптировался легко. ВНЖ получили за месяц. Паспорта отдали на визу PBH, планировали отпуск.

В середине февраля, когда начались разговоры о вторжении, мы до последнего не верили, что война случится. Только подруга брата еще 16-го говорила, что война будет и собиралась во Львов. Она же позвонила нам первая 24-го. Сказала: «Россия напала на Украину. Война». Мы открыли окно — и услышали сирены.

Вначале мы правда подумали, что всё закончится на следующий день. Остались дома. Но новости становились тревожнее. Паспорта с PBH нам так и не отдали. Поехали 24-го забирать хотя бы паспорта. Транспорт начали искать тогда же, но уже было сложно.

Выехали. От Киева до Львова  — одна сплошная пробка, но водитель вёз нас какими-то тропками, и мы доехали всего за сутки — это очень быстро. Пока ехали, в соседний с нашим домом в Киеве попала ракета.

Даже думать не хочется, сколько всего мы оставили дома. Я PlayStation 5 купил — оставил. Nintendo Switch малого — тоже. Буквально за три дня до войны взял ещё рабочий стол с приводом. Купил кронштейны, монитор повесил. Думал тогда — вот, наконец обустроились, можно наконец осесть на месте.

С собой у нас — минимум одежды, ноутбуки наши и малого. И фотоаппарат для мгновенных фото. Мы когда летели из Минска в Киев, в аэропорту в Стамбуле купили этот фотик как Новогодний подарок — Настя давно хотела. Ну и в честь нового этапа нашей жизни. Прилетели в Киев — фотоаппарат не работает. За день до войны мы купили ещё один, такой же. Когда отставляли дом, всё, что я сделал — просто взял со стола этот фотик, сгрёб из ящика картриджи съёмные, закинул в сумку — и мы поехали.

Во Львове через друзей нашли эвакуационный автобус. Дальше думаем побыть какое-то время в Варшаве. Благо, компания поддерживает — не чувствую себя брошенным.

Сейчас забота — вывести семью. Мама работает в медучреждении. Брат учится в университете. У меня были отложенные деньги на обучение младшего моего, я сказал — берите всё и уезжайте на несколько недель из Гомеля. Переживаю, что завтра может что-то начаться ещё, пострашнее. Надо дальше их вывозить, в Европу, но финансов пока нет. Счета заблокированы. В общем, я пока не знаю как жить и что делать, если честно.

«Поменял гражданство на российское за 4 года до войны»

Жан — инженер. Родился в Казахстане в русскоговорящей семье. Четыре с половиной года назад решил получить паспорт гражданина России и ходить с двумя — казахстанским и российским. Говорит, многие русскоговорящие в Казахстане так делают — удобно.

— Я в России почти не был. Жил год в Екатеринбурге — и всё. Но дед по маминой линии — русский. И я подумал, что два паспорта лучше, чем один. В Казахстане так делают многие мои знакомые, но есть какой-то минимальный процент тех, кого «палят». Я оказался в этом проценте. Российское посольство сообщило казахстанским властям, что я получил второй паспорт — и мое казахстанское гражданство аннулировали.

Я поехал в Беларусь, жил там три года. Но после августа 2020-го стал задыхаться за этим железным занавесом. Снова собрал чемоданы и переехал в Киев. К слову, никаких проблем с российским паспортом ни в Киеве, ни во Львове, ни в Украине вообще до войны у меня никогда не было. Никто меня не притеснял.  

В начале февраля, когда все обсуждали вторжение, мы с друзьями шутили, что ахаха, это будет вторая страна, куда я приехал и которую решил захватить Путин. Теперь не смешно. 24-го я проспал все взрывы. Утром увидел кучу сообщений про войну, но ощущения реальной угрозы не было. Я собрался и пошел в тренажёрный зал. Там всё было закрыто. Люди смотрели на меня как на идиота: война, чувак, ты чего. Когда шёл назад по Подолу домой, услышал, как над Днепром взорвалась ракета.

Поехал на вокзал. Успел через знакомых взять билет за 2500 грн. Поезд ехал из Харькова во Львов, задержался на 6 часов, но приехал. Люди сидели в проходах, в курилках — закутанные в пледы. На перроне родители просили взять хотя бы детей. Кого-то пропускали — в купе со мной ехали ещё 8 человек. До Львова мы ехали почти 10 часов вместо обычных пяти.

Дальше было уже проще — нашел через знакомых эвакуационный автобус до Кракова. 

Тысячу раз пожалел о своем красном паспорте. Пока ехал к границе — удалял все фото из телефона, чтобы если будут смотреть, не подумали, что я какой-то шпион. Тогда же увидел, что мой счет украинский заблокирован. Там лежало $15 тысяч.

По закону, я могу опять податься на казахстанское гражданство только через полгода. Но есть большая вероятность, что мне его не дадут — вероятно, понадобится сдать тест по казахскому языку, а в моей семье на нём не говорят.

P. S. По другую сторону границы

Мы созвонились с ребятами спустя 4 дня после перехода границы. Наташа добралась до Берлина. Говорит, пребывает в состоянии полной растерянности. Приходит в себя и восстанавливает портфолио. Говорит, взяла из дома графический роман, но не подумала взять внешний диск с архивами. Родители Наташи остаются в Киеве и не планируют уезжать.

Иван добрался до Варшавы. Они с женой взяли паузу, чтобы прийти в себя. Сын держится молодцом, хоть смотрит TikTok и, кажется, всё понимает про войну. Иван говорит, что пытается работать, но пока выходит так себе.

Жан — тоже в Варшаве. Чтобы снять квартиру, писал письмо-расписку о своём отношении к России и Путину. Оформляет ИП. Планирует подаваться на ВНЖ в Польше. Говорит:

— Чувствую себя изгоем. Приходится опять всё начинать сначала. Я не знаю, что будет завтра. И планы мои заканчиваются на том, что купить вечером в магазине.